Сынок, женись на еврейке!

Будущее еврейского народа зависит от тебя

Нафтоли Шрайбер

Посвящается моей бабушке, Ревекке Мордуховне Дымерской, да продлит Всевышний ее годы, которая является для меня живым примером естественной еврейской интуиции и мироощущения.

© Нафтоли Шрайбер, 2018

ISBN 978-5-4493-0854-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Я узнал о своей национальности лет в пять. Дети в садике активно обсуждали что-то про евреев. Кажется, меня лично они не трогали. Я пришел домой и спросил у мамы, кто такие евреи. Мама объяснила кратко, что есть такая нация, и вся наша семья к ней как раз и относится. Это сообщение меня сначала огорчило. Наверное, в садике интонации и настроения по отношению к евреям были не самые дружелюбные. Я даже пытался спорить с маминым сообщением и приводил аргументы в пользу того, что все, кто живут на Украине, должны считаться украинцами. Мама не согласилась. Она сказала, что мы – евреи, и этим фактом даже следует гордиться. Ведь великие люди были евреями, такие, как Маркс и Эйнштейн.

С тех пор национальное происхождение заняло в моей жизни главную роль. В детстве это проявлялось в остром ощущении своего своеобразия и отличия от окружающих. В садике воспитательница Галина Аркадьевна называла всех детей по имени, Ванечка да Танечка, а меня всегда только Шрайбером. Я научился правильно трактовать это отличие.

В первом классе школы учительница попросила меня отнести классный журнал в учительскую. Исполняя её просьбу, я воспользовался моментом, спрятался под лестницей и быстро перелистал журнал до той страницы, где были указаны личные данные учеников. Я запомнил, кто в моём классе «русс.», кто «укр.», а кто, как я, «евр.». Потом, правда жизнь показала, что под некоторыми «украми» скрывались замаскированные «евры»…

Меня тянуло к евреям и ко всему еврейскому. Сильно тянуло. Я до сих пор не могу рационально объяснить это влечение. В тринадцать лет я стал самостоятельно изучать иврит по учебнику «Иврит хая», привезенному дядей из Москвы. Уроки и хобби были отложены в сторону, пока я не прошёл все 20 глав самоучителя и не сделал все письменные задания. Потом пошли книжки на лёгком иврите с помощью словаря, купленного за свой счет в «букинисте» за неимоверную сумму в 50 рублей. К моменту встречи с первым израильтянином я уже мог худо-бедно изъясняться на святом языке. За ивритом последовал самоучитель идиша. За идишем – еврейский лагерь, синагога, сидур, цицит, тфиллин. Всё это притягивало с одинаковой непонятной силой. Ведь всё это было обозначено чудесным знаком Еврейства.

И конечно же, непреодолимо манил Израиль, еврейская страна. Было время, когда я покупал каждый день газету «Известия», чтобы прочитать в рубрике «Международная хроника» три строчке о любимой стране и выбросить газету в мусор. Стена в моей комнате была украшена картой Израиля и другой еврейской символикой.

С тех пор прошло двадцать семь лет, но мое мироощущение не изменилось. Еврейская тема продолжает занимать в нём центральное место.

Шестнадцать лет назад я стал частным образом обучаться профессии выяснения еврейского происхождения. Это занятие потом стало моей главной работой. Я встретил тысячи еврейских семей, выходцев из СССР. Естественно, попадались и мошенники, пытавшиеся обмануть раввинат и зарегистрировать смешанный брак. Проблема смешанного брака стала центральной в моей работе. Я познакомился с ней не только теоретически, по книжкам, но и на практике, общаясь с живыми людьми. Я видел брошенных еврейских жён во имя симпатичных русских соседок. Я утешал еврейских мам, чьи дети вопреки всем советам и уговорам выбирали нееврейских сожительниц. Я встречал евреев-мужчин, всячески пытавшихся оправдать свой выбор, и обязательно заставить признать евреем своего потомка от русской жены.

И потом я стал пытаться влиять на ситуацию. Я начал проводить консультации – и с участниками смешанного брака, и с их родными. Со временем мое искусство отточилось. Были успехи и поражения. Был случай, когда жених отказался от свадьбы, узнав национальность невесты, и заплатил ресторану неустойку в десятки тысяч шекелей. Был случай, в котором оскорбленный еврейский папаша угрожал мне и проклинал меня и моих близких, когда его обман был раскрыт и дочка была признана не еврейкой.

В течение этой работы я обратил внимание на то, что нет ни одной книги против смешанных браков на русском языке. Есть небольшие статьи в Интернете. Вот и всё. Да и на английском нашлись всего две книги. Сначала я подумал, что надо их перевести на русский. Но прочитав их внимательно, я понял, что для русскоязычного еврея они непригодны.

И тогда я решил сам написать такую книгу. Я подумал, что смогу перенести на бумагу весь опыт устных бесед и консультаций на тему, с которой знаком досконально. Несмотря на свою фамилию, я не имею литературного опыта, и поэтому заранее прошу читателя о благосклонности и снисхождении.

Я строю эту книгу в форме бесед с сыном. Здесь нет фабулы или интриги. Просто живой, непринужденно льющийся разговор.

Ещё важно подчеркнуть, что умышленно в этой книге не хочу затрагивать сложные вопросы, как-то: методики выяснения еврейского происхождения, кого следует считать евреем по разным системам и мировоззрениям, и так далее. Разговор с ребенком или подростком даёт отцу привилегию многие идеи передать между строк, завуалировано.

Я бы хотел, чтобы мои дети, – и в какой-то мере и читатели этой книги, – почувствовали мою еврейскую интуицию, и попытались раскрыть её в своей душе. И тогда, в будущем, с помощью этой интуиции им удастся самим в сложных вопросах сделать правильный выбор. А главное – они будут лучше подготовлены к важному испытанию в еврейской жизни, и смогут создать еврейские семьи, чтобы своим детям сказать: «Сынок, женись на еврейке»!

Сынок, женись на еврейке!

Не сочетайтесь с ними браком!

Люби своего ближнего, как самого себя!

(Тора)

Если любишь еврея – скажи ему правду.

(Раввин Меир Кахане)

Я люблю евреев. Я очень люблю советских евреев. Любовь обязывает. Любовь дает права. Права заботиться, предупреждать, увещевать.

Я люблю своего сына. И по отношению к нему у меня есть обязанности и права. И я должен его воспитывать, объяснять, предупреждать.

Я не буду различать виды родительской любви. Я обращаюсь в этой книге к сыну, имея в виду каждого еврея. Я построю книгу в форме свободной беседы с сыном, не утруждая себя и читателя строгостью изложения и последовательностью тем. Тут нет места дидактике. Пойдёт речь о наболевшем, выстраданном и очень личном. О судьбах, историях и поступках евреев, моих любимых. Слова, исходящие из сердца, найдут путь к сердцу.

Сынок, женись на еврейке.

Очень прошу тебя. Ты ещё маленький. Тебе ещё рано об этом думать. А я сейчас тебя прошу. Потом может быть поздно. Дети взрослеют, покидают родителей. Ещё продолжая жить под родительским кровом, смотрят наружу в большой мир, хотят оторваться. Поэтому обращаюсь к тебе сейчас, в этой книге, на моём родном языке. Сынок, женись на еврейке.

Всевышний сотворил мир так, что в нём есть много наций. Они не плохие и не хорошие. Они просто чужие. Нам нужно держаться своих. Мы много лет ходили по миру. Каждый раз теряли и обретали пристанище. Нас жалели и ненавидели хозяева земли. Мы им были благодарны и от них убегали. Но выжили только те, кто держались своих. Ты понимаешь, сын, мы с тобой – потомки тех, кто держались своих. Не одно, не два, – почти сто поколений наши с тобой предки выбирали своих. Они женились на еврейках. И я тебя прошу, пожалуйста, женись на еврейке.

Признание Жванецкого

Ты знаешь, кто такой Михаил Жванецкий? Пока нет? Подрастешь, всё узнаешь. Но я сейчас хочу с тобой поговорить. Так вот, Жванецкий – известный юморист. Он уже десятки лет пишет юмористические произведения. Его монологи читали великие актёры, сам Аркадий Райкин. Он в своей области гениален. Я очень любил его слушать, ещё с детства.

Михаил Жванецкий: «…Единственное, что вас разделяет…»

Михаил Жванецкий дал интервью Леониду Парфёнову. (Полностью это интервью можно посмотреть в Интернете: https://www.youtube.com/watch?v=hP6e1SY9mQ4) Тот задал вопрос: как насчёт излюбленной темы, еврейской национальности то есть. Вот послушай, как Жванецкий ответил:

«Ну, какая она излюбленная, всё это выстраданное, больное. Это не излюбленная